В начале заседания Владимир Стасенков сделал заявление. По его словам, у него 28 февраля состоялась встреча с Д. [якобы именно он выступал посредником в деле о возможном освобождении за вознаграждение].
«28 февраля примерно в 13.10, когда я шел забирать своего ребенка из лицея в Саратове, меня окликнул Д., я с ним встречи не искал и на всем протяжении обучения моей дочери в лицее рядом его не видел никогда. Он окликнул, подошел, попросил прощения за то, что произошло, говорил, что виноват, выразил готовность помогать моей семье после моего осуждения. Я был ошеломлен его появлением и сказал, что лучшей его помощью было бы сказать правду, на что он ответил, что сделать это не мог, потому что перед каждым его допросом в суде его вызывали в ФСБ и говорили, что конкретно он должен говорить в суде. Если бы он сказал что-то иначе, то для него самого и его семьи были бы самые негативные последствия. Какие, я не спрашивал, а он не пояснял», — сообщил подсудимый.
По его словам, потом он отвлекся на встречу ребенка, а когда обернулся, Д. уже не было.
«Также Д. предлагал сотрудничать с органами ФСБ и предлагал встретиться у него дома, на что я сказал, что я не буду встречаться. Может быть, это готовится провокация в отношении меня. Нашу встречу видели родители других учеников», — сказал он.
Адвокат Стасенкова Елена Потапова попросила истребовать видеозапись с камер видеонаблюдения. По ее мнению, это нужно для дальнейшего решения по правдивости показаний Д. Защитник Константин Стародубов и сам подсудимый ее ходатайство поддержали.
Прокурор Александр Захаров выступил против, так как, по его мнению, обстоятельства встречи и сам разговор не имеют прямого отношения к делу. Потерпевшая сторона встала на сторону гособвинителя.
Судья Вячеслав Судариков ходатайство отклонил, отметил, что эти обстоятельства не относятся к предмету судебного разбирательства. Елена Потапова продолжала настаивать и намеревалась задать своему подзащитному ряд вопросов, однако судья ее остановил, подчеркнул, что этот эпизод разбирать не будут.
Далее участники заседания углубились в обстоятельства проведения следственного эксперимента. Вдруг выяснилось (по словам прокурора и судьи, эти обстоятельства ранее не всплывали), что встреча состоялась примерно (на это «примерно» особенно просил обратить внимание прокурор) в 12.30, а эксперимент начался в 13.00. В эти полчаса, как рассказал Владимир Стасенков, он ходил выключать газ под разогревавшимся супом, и все оперативники были с ним. А машина и находившийся в ней Д. были без присмотра. Поэтому защита в лице Елены Потаповой ходатайствовала о том, чтобы вызвать для дополнительного допроса сотрудников ФСБ, чтобы узнать об этих 30 минутах.
Однако и это ходатайство удовлетворено не было, так как, по мнению Вячеслава Сударикова, нет оснований повторять допрос свидетелей.
«Они были подробно допрошены, один из сотрудников ФСБ — даже дважды. Их показания отражены в протоколе. Подсудимый мог сообщить подробности ранее, но этого не было сделано», — объяснил свою позицию судья.
Далее настала очередь ходатайств адвоката Константина Стародубова. Напомним, во время своей болезни он заявлял, что у него их несколько, это было одним из оснований для отложения заседания несколько раз.
Сначала он ходатайствовал об изъятии из материалов дела ряда доказательств, указанных в протоколе следственного действия, ссылаясь на нарушения при его составлении, а затем просил провести экспертизу — одинаковыми ли ручками были составлены заявление Д., протокол опроса Д., пояснение Д. и др. По мнению адвоката, это важный момент, так как, согласно обстоятельствам дела, одними чернилами это было бы сделать невозможно.
«Была совершена провокация, целью которой было незаконное освобождение Д. от ответственности за противоправные действия в отношении С. С целью получения 17 млн рублей, которые Д. так и не получил. Единственным способом освобождения Д. от уголовной ответственности является применение примечания ст. 291 УК РФ и возложение всей ответственности за противоправные действия на другое лицо, что в последующем и было сделано», — отметил защитник и попросил истребовать оригиналы ряда материалов дела для проведения экспертизы по чернилам.
В удовлетворении обоих ходатайств Вячеслав Судариков также отказал, пояснив, что основания для признания указанных доказательств недопустимыми отсутствуют, а по поводу экспертизы по чернилам подчеркнул, что это не имеет отношения к обстоятельствам дела.
Отклонение ряда ходатайств возмутило Елену Потапову, и она заявила отвод судье.
«Я заявила несколько ходатайств, которые послужили бы возможностью установить объективные обстоятельства по делу, однако, на мой взгляд, судом грубо были попраны положения ст. 15 УПК, это говорит о том, что состязательность явно нарушается судом», — подчеркнула она.
В частности, она отметила, что благодаря лингвистической экспертизе можно было бы восстановить разговор Стасенкова и Д., что повлияло бы на ход дела.
«Эти обстоятельства, которые свидетельствуют о заинтересованности судьи в обвинительном уклоне данного дела», — отметила она.
Суд объявил перерыв и удалился в совещательную комнату.
«Впервые вижу, чтобы во всем отказывали и не давали высказаться подсудимому. Товарищ прокурор, вы следите хотя бы!» — возмутилась Елена Потапова.
«Перерыв у нас [объявлен]", — ответил Захаров.
Вернувшийся через 20 минут Судариков огласил постановление: оснований для отвода не имеется, обстоятельств полагать, что судья заинтересован в исходе дела, не представлено.
Судебное разбирательство продолжается.
